В начале 1942 г. в республику с прифронтовой полосы, из разрушенных городов и сел стали прибывать сотни составов с эвакуированными людьми, где большей частью были больные голодные дети, и возникла проблема их расселения. Многие семьи взяли к себе по несколько детей. По всей республике правительством Узбекистана были организованы детские дома. И тогда же, летом 1942 г., Главвоенпромстроем г. Москвы было принято постановление об открытии в глубоком тылу, в Ташкенте, детского дома №22 для детей-сирот военных строителей. Тогда же Антонине Павловне, работавшей в то время директором Центральной детской туристско-экскурсионной станции, поручили организовать и возглавить руководство детским домом. Она сразу согласилась.
Дорога в Ташкент предстояла долгая, а главное, опасная, потому что линия фронта подходила все ближе и ближе. Три раза поезд попадал под обстрел немецких «мессершмитов». Никто, слава Богу, сильно не пострадал, если не считать легких ранений и ушибов. Наконец, через шестнадцать дней ребята благополучно прибыли в ташкентский детский дом №22, находившийся в Старом городе на улице Сагбан. Здесь детей уже ждали. Была затоплена баня, где воспитатели, искупав ребят, надели на них чистую, пахнущую хлоркой одежду. Освободили комнату, побелили ее, занесли железные кровати с постелью и поселили там особо ослабленных детей, которых в течение месяца выхаживала и кормила медсестра Саодат-апа, тетя Соня, как любовно называли ее дети. Благодаря самоотверженной работе воспитателей и жителей махалли постепенно оттаивали ребячьи сердца. Около пятисот обездоленных, осиротевших детей принял детский дом за годы войны. У каждого из них была своя история.
Антонина Павловна с семьей долгое время жила в районе Алайского базара в маленькой комнате коммунального двора без всяких бытовых условий. Каждое утро она с ребенком на руках пешком шла на работу в Старый город, в свой второй дом. Антонина Павловна так и не устроила свою личную жизнь. Ей это и не нужно было, потому что вся жизнь директора с раннего утра до позднего вечера проходила в детском доме среди воспитанников. Единственный сын Виталик рос в большой дружной семье. Прасковья Степановна во всем поддерживала дочь. Она помогала ей, заботилась о воспитанниках, чем заслужила почетное звание бабушки большого дома. Мама Тоня, как любовно называли дети своего директора, следила и за уроками, и за тем, что и как ели ее подопечные. На кухне всегда сама проверяла качество приготовленных блюд. Ночами просиживала она вместе с врачом около больного ребенка, пока не наступало облегчение.
Дети участвовали во всех мероприятиях, связанных с жизнью детского дома. Они под руководством взрослых посадили цветник, фруктовый сад, который впоследствии стал давать большой урожай. В подсобном хозяйстве, выделенном правительством республики, завхоз Абдуррахман Сагдиев и сторож Мухаммадокил Набиев засеяли землю под корм для коров и единственного ослика Яшки. Дети с удовольствием возились с домашними животными, убирали загон, кормили и доили коров. А в награду за это им позволяли покататься на арбе, запряженной Яшкой. В швейной мастерской девочки помогали шить постельное белье, одежду для воспитанников. Здесь они вышивали кисеты для воинов со словами: «Дорогой солдат, бей крепче врага! Мы ждем тебя с победой!»
Прошли годы... Более четырех тысяч детей сорока национальностей вышли из стен детского дома №22. Каждого из них Антонина Павловна помнила по имени. Для тысяч воспитанников детский дом стал родным, а самым близким и дорогим человеком – мама, Антонина Павловна Хлебушкина. Сорок ее питомцев взяли эту замечательную, добрую фамилию, которую носят с гордостью...