Пересказано от лица Инобат Зияевой из СамаркандаВ детстве я мечтала поступить в университет, окончить его и открыть своё дело. Я любила учиться и получала хорошие оценки. Но в 19 лет мои мечты разбились о семейный быт — меня выдали замуж.
Мужа я видела редко, поскольку он работал в России. Человеком он был добрым: никогда не ругал и не бил, чего нельзя сказать о моей свекрови. Пятнадцать лет я прожила в семье мужа, и все эти годы терпела их гнёт. Муж не мог мне помочь — так бывает, когда мужчина далеко и не видит всей правды. Хуже всего, меня клеймили «нероженицей», хотя причина была в муже. Вернуться в родительский дом я не могла — мне твердили: «Неприлично, когда дочь возвращается к родителям».
В моей памяти навсегда остался день 7 марта. Муж вернулся домой и подарил мне золотое украшение. Я была счастлива — муж подарил мне золото! Но свекрови это не понравилось. На её лице читались ненависть и ревность к сыну.
Два дня спустя со мной произошёл несчастный случай. Хотя можно ли назвать случайностью зло, совершённое намеренно? Я зашла на кухню, чтобы приготовить еду, зажгла спичку, и в этот момент вспыхнул газовый баллон. Я уверена, открытым его оставила свекровь — она давно хотела избавиться от меня. Я получила ожоги лица и шеи. В больнице, в тяжёлом состоянии, я подписала какие-то документы. Мне сказали, что их дали врачи. Позже выяснилось, что это были бумаги о разводе.
Как я уже сказала, в моей собственной семье моему возвращению были бы не рады, но иного выхода у меня не было. В больнице меня никто не навестил. Домой я пришла в старом платье с рваными подолами и следами гари. Платье пахло угаром. Стигма, что дочери не место в родительском доме после свадьбы, особенно после развода, не позволила моей семье проявить сочувствие. Сразу начались разговоры: «Кто будет её кормить?», «Кто будет её лечить?», «Кто поставит её на ноги?». Приятно ли это слышать? Не успев оправиться, я начала шить. Нужно было содержать не только себя, но и недееспособную маму.
В 2018 году меня снова выдали замуж. Я наконец забеременела и готовилась стать мамой близнецов, но опять начались ссоры с золовкой (свекрови во втором браке у меня не было). Мой муж и его сестра хотели, чтобы я продолжала работать, несмотря на риск потери плода — врачи запретили мне работать после 7 месяца беременности. Обстановка дома настолько накалилась, что на седьмом месяце золовка столкнула меня с лестницы. В больнице врачи сообщили, что мои дети могут умереть из-за риска выкидыша. Подавленная, я вернулась к мужу, но у калитки поняла, что дом заперт. Меня не пустили. Беременная, я провела две ночи на улице.
На третий день меня спасла Бибисора-опа. Та самая Бибисора-опа Арипова, которая основала шелтер «Рахмдиллик» («Сострадание»). Она приютила меня, исцелила мою душу и даже помогла убрать послеожоговые рубцы. Сейчас остался лишь длинный шрам на шее. Чтобы не пугать людей, я иногда ношу водолазку.
27 ноября 2021 года в моей жизни произошло чудо — я родила двойняшек. Вопреки словам врачей, я стала мамой. Но через шесть месяцев мой сын умер. Видимо, не выдержал жизненных тягот. Я осталась с дочкой.
Бибисора-опа всё это время была рядом. Когда она получила грант ПРООН на бесплатную юридическую помощь женщинам, пострадавшим от домашнего насилия, она вспомнила обо мне. Юрист помог оформить документы на жильё. Оказалось, я имела право на социальную защиту, о чём даже не знала. Хокимият выделил мне и дочке небольшой дом, который нужно обустраивать.
Сейчас я нахожусь под опекой Бибисоры-опы. В её шелтере создано пространство, где мы зарабатываем на жизнь. Женщины и девушки делают поделки и продают их. Я шью ковры, и у меня есть клиенты даже за границей.
В будущем я мечтаю открыть в своём доме ткацкий цех. Для начала хватит одной комнаты. В одном углу я буду вышивать свои ковры. Я отказываюсь верить в то, что у девочек нет своего дома, как это часто мне говорили. У каждой женщины есть свой дом, что бы вам ни говорили.
@andanotherday
