— Мой отец, когда ему было семнадцать лет, на ярмарке увидел девочку. Четырнадцатилетнюю девочку в синем платье с синим бантом. И влюбился. Ждал, когда ей исполнится восемнадцать, попросил ее в жены и получил её в жены. Он её безумно любил... Они были довольно бедные фермеры, мама доила коров, делала всю работу, но они жили и радовались каждому пережитому дню, до самого конца. И это было искренне, так трогательно и прекрасно!
Я видела, как хорошие люди в хороших семьях ругаются, кому пойти поставить чайник. У нас ругань шла только в обратном смысле — каждый хотел пойти поставить чайник. Каждый хотел взять на себя.
Когда твой спутник хочет взять на себя больше, то тебе хочется взять еще больше... Здесь интересный механизм, я его проследила. Чем меньше хочет взять на себя твой спутник, тем меньше тебе хочется взять. И наоборот. Тут обратная связь. И родители рвали друг у друга из рук домашние дела, неприятные поручения, трудные задачи — всё это каждый хотел сделать за другого... Ещё я помню как папа утром, когда брился, пел, и мама ему говорила:
"Перестань петь — нельзя сосредоточиться!" А мама работала тогда в каких-то дошкольных учреждениях и писала по утрам отчеты.
А папа ей отвечал — странно, почему такие вещи запоминаются, — он говорил: "Я не буду петь, а ты когда-нибудь будешь думать: как жалко, что он больше не поет, как хорошо бы, чтобы он запел".
Вот это я помню, вот эту фразу я помню: "Как хорошо бы, если бы он запел". Счастливым и весёлым оказался их брак — единство душ и стремлений, и вот такого брака я не встречала ни у кого — чтобы он был не только глубокий и серьезный, но радостный
и весёлый в каждую данную минуту...
И каждое утро начиналось с молитвы отца — он благодарил Бога за то, что Он послал эту чудо-жену, эту чудо-любовь, это чудо-чувство. И вот мы в тени этой великой любви, счастья, выросли...
Потом я спросила: — А мама? — Мама умерла десять лет назад.
Я говорю: — Господи, а отец? — Отец жив. — Как же он пережил, ужасно, наверное, смерть матери?
— Что ты! Он благодарит каждый день Бога, что боль разлуки выпала ему, а не ей...