Я хотел бы переехать в Новый Узбекистан.

Я, конечно, жил бы в его столице — в Ташкенте, который уже признали бы памятником ЮНЕСКО. И ведь есть за что! За сейсмический модернизм, за двухтысячелетние памятники истории, за базар Чорсу, который там стоит ещё с античности. После строительства Нового Ташкента модернистские фасады центра города очистили бы от каримовского декора, показали бы миру мозаики и панджары с тех времён, когда изящные формы сочетали с современностью.

Встречал бы своих друзей в аэропорту Ташкента, который уже стал бы центральным авиационным хабом Евразии с дешёвыми билетами из любой точки континента. Садились бы в метро, оставляли бы вещи в отеле и сразу шли бы гулять.

Я водил бы их по древним зороастрийским памятникам — показывал бы музеи в Шаштепа, Актепа Чиланзар и Минг Урик, мы поражались бы их сохранности и тому, как такие древние храмы пережили две тысячи лет истории. Гуляли бы по махаллям старого города, заценили бы старейший сохранившийся Коран, заходили бы в ремесленные лавки. Мы бы продвигали ношение чапанов, но, честно говоря, они и так стали бы популярны по всей Европе уже.

Когда древний Ташкент надоедал бы — ехали бы в сторону сквера Амира Тимура, поднимались бы на Узбечку и пили бы пиво с видом на город. Потом я сажал бы их на Афрасиёб до Самарканда, но они говорили бы, что Ташкент их поразил и они обязательно хотели бы вернуться.

Старался бы ездить по городу на трамвае. Когда было бы настроение покататься и посмотреть в окно, ездил бы от Чорсу по всему проспекту Алишера Навои вплоть до Южного вокзала. Но порой мне хотелось бы самому посидеть за рулём, и я брал бы электромобиль в каршеринг. Может, даже ездил бы на нём в Джизак за самсой — благо, там был бы от силы час пути.

Порой сталкивался бы с переехавшим жить в Ташкент Варламовым. Я бы с ним познакомился, мы бы прогуливались по городу, пытаясь найти какие-нибудь градостроительные ошибки и раскритиковать его. Мы бы, конечно, ничего не находили бы и потом ездили бы на Узумфермер пить вино и общаться о жизни. Подслушивали бы разговоры французов, которые толпами ездили бы учиться узбекскому виноделию.

У города определённо было бы много завистников, так что я в пику злопыхателям распространял бы слухи о неимоверной жаре, а сам по вечерам гулял бы в тени вековых чинар. Совершал бы променад вдоль набережных Анхора и Салара, ел бы плов в кафе у воды, а всем рассказывал бы, что всё уже давно пересохло. Говорил бы про полное отсутствие культурной жизни, а сам постоянно ходил бы в театр Ильхом на постановки, которые могут соперничать с театрами на Бродвее, и временами посещал бы филармонию ради классической музыки. А когда в город приехали бы Металлика с Рамштайном, точно никому не рассказал бы об этом. Пусть ненавистники и дальше думали бы, что в Ташкенте ничего нет.

Но порой я уставал бы от шума крупного города и хотел бы на природу. И, к счастью, в Новом Узбекистане я мог бы доехать до Чарвака на скоростном трамвае за полчаса, а потом вдоволь ходил бы в горы, где было бы множество табличек с указанием хайкинговых маршрутов. А если бы я хотел настоящего моря, я брал бы билет на Гиперлуп до Муйнака, добирался бы до туда за пару часов, а потом купался бы на возрождённом Аральском море, занимался бы там виндсёрфингом, а по настроению — брал бы яхту и под парусом доходил бы до острова Возрождения.

И мы бы всем Узбекистаном, конечно, переживали бы за здоровье президента Шавката Мирзиёева, благодаря которому всё это стало возможным. Но к тем годам технологии продвинулись бы далеко вперёд, и мы перенесли бы сознание президента на флешку. И даже если с настоящим Мирзиёевым что-то произошло бы, у нас остался бы Кибермирзиёев.

Мы были бы спокойны за Новый Узбекистан и рассуждали бы, а что же будет дальше.

Новый Узбекистан, я тебя жду.

#uz