«Мне в шахматах всегда нравилось то, что это абсолютно честное столкновение умов, без внешних оправданий. В футболе, например, можно винить поле или погоду, а в шахматах — нет никакого „внешнего фактора”. Здесь либо ты переигрываешь соперника, либо он переигрывает тебя. Это и делает шахматы уникальной игрой: полная ясность итогов и отсутствие случайностей.

Когда я был маленьким, мне пытались давать „домашние задания” — какие-то упражнения, которые нужно делать часами, решать позиции, просматривать компьютерные варианты. Но я понимал, что такие жёсткие рамки убивают во мне азарт. Я никогда не был тем человеком, который способен просиживать за доской шесть или семь часов по строгому расписанию. Зато я обожал просто играть и анализировать партии ради удовольствия. Сам читал книжки, пробовал разные дебюты и приёмы.

Могу сказать, что любой игрок, чтобы стать великим, должен быть по-настоящему одержим шахматами. Я, например, думаю о них постоянно. Даже когда просто сижу где-то, у меня в голове прокручиваются варианты, позиции из сыгранных партий. Но это не воспринимается мной как „обязанность” или „работа”. Напротив, шахматы остаются для меня хобби, которым я увлечён с детства. Если же превращать всё в рутину — может пропасть радость, а без этого сложно развивать по-настоящему высокий уровень.

Ещё интересный момент: кто-то считает, что нужно обладать особыми „врождёнными” способностями. Возможно, это отчасти верно. Но шахматы — это ещё и про распознавание паттернов. При определённой упорной тренировке, внимании к деталям и анализе позиций любой способный человек может достичь приличного уровня. А вот дальше, на уровне самых топовых результатов, решают тонкости мышления, постоянное совершенствование и психологическая готовность.

Шахматы уникальны и тем, что целиком зависят от того, насколько глубоко ты понимаешь логику игры и умеешь считать варианты. В других видах спорта бывают физические ограничения, а здесь, по сути, всё упирается в твоё умение мыслить. Но при этом я всегда отмечал, что важна не просто „голая” дисциплина, а смесь страсти и желания прогрессировать. Мне самому интересно было экспериментировать: учить разные дебюты, менять стили, смотреть партии великих чемпионов. Это было не наказанием, а радостью.

Сейчас же, когда доступно огромное количество информации, люди учатся быстрее: можно в сети смотреть хайлайты лучших матчей, решать задачи на специальных платформах, играть в онлайне с соперниками со всего мира. Это ускоряет прогресс. Но, тем не менее, в шахматах всегда есть место именно творчеству и индивидуальному подходу. Например, кто-то сутками играет блиц и вырабатывает мгновенную реакцию, а кто-то наоборот упорно изучает дебютные теории и просиживает часы за компьютером — и оба могут добиться больших успехов, просто используя разные пути.

Я же пришёл к выводу, что самое главное — это энтузиазм. Если человек обожает играть, если каждая партия для него — способ творческого самовыражения, то он растёт как шахматист. Да, мне в детстве помогал отец, была поддержка тренеров, но решающим стал мой интерес и жажда выигрывать — сначала у сестры, потом у остальных. Сегодня я всё ещё чувствую тот же драйв: мне нравится глубина игры, нравится находить новые идеи, нравится следить за тем, как молодые ребята быстро прогрессируют.

Именно поэтому я называю шахматы „особенной” игрой: здесь не бывает гарантий успеха, как бы долго ты ни зубрил теорию, ведь всё равно тебе придётся применять свои знания за доской. И если подходить к делу формально, без вдохновения, высокие результаты могут так и не прийти. Но если ты способен влюбиться в эти 64 клетки, в бесконечные комбинации и позиции, то шахматы могут стать делом всей жизни, где ты бесконечно растёшь и совершенствуешься. Это и есть, на мой взгляд, настоящая уникальность шахмат и главный секрет развития навыков.»